Глава 54.

15.01.2015

«О чем должна быть моя повесть?» — подумала я. Не было смысла в том, чтобы описывать мои страдания, безмерную печаль и психологические драматические отношения со старшей дочерью. Мне хотелось в процессе изложения найти объяснительную основу всей этой длинной, сложной и странной истории. И ее предполагаемая квинтэссенция  сразу же возникла в моей голове.

Я вспомнила письмо Дины ко мне, написанное на следующий день после ее церемонии Аяхуаски. Я даже выкладывала его в то время на мою страницу ФБ. Основываясь на многочисленных теоретических знаниях, я четко понимала, что вся моя эпопея — это не более,  чем прохождение уроков души на пути её развития. И именно Любовь, это самое сильнейшее чувство, какое может испытывать человек, является божественным учителем. Я мысленно прошлась по всей моей истории и удивилась тому, насколько слаженно и красиво ложились её части на свои места, с каждым новым событием раскрашивая эту отдельную картину Жизни в многоцветный узор, в котором переплетались  всевозможные человеческие чувства и эмоции. Я приняла решение, что буду рассказывать только правду, ничего не скрывая, как бы это ни было больно мне и персонажам, играющим роли в этом спектакле. Но, естественно, в рамках человеческих нравственных приличий. 

Я написала предисловие, воссоздала первый день, с которого началась вся эта эпопея, и отослала Дине на проверку. Она ответила довольно быстро. Её восторгу не было предела. Дочь сказала, что очень рада зарождению новой авантюры, в которой она хотела бы принять активное участие в виде соавтора этого произведения, и предложила мне встретиться через день в кафе, чтобы обсудить эту идею. Я уточнила у нее, могу ли я послать первую часть Виджею. Дина без сомнений известила: «Посылай! Благословляю!»

На следующее утро я вошла в мой секретный аккаунт ФБ, поставила первую часть и с волнением нажала на кнопку «отправить». О, как бы мне хотелось видеть лицо Виджея в момент чтения и знать, какие мысли и чувства вызовет у него этот рассказ! Но на то наша жизнь и является в своем роде приключением, что мы никогда не осведомлены о мыслях других людей, и от  этого она становится интересней и загадочней. 

К вечеру я написала вторую часть, предварительно согласовав её с Диной перед отправкой. Дочь предложила внести некоторые уточнения по поводу совместной креативности Виджея  и Аншулы. Я сделала поправки, но заметила, что энергетически эти добавления совершенно не вписывались в контекст уже написанного мною рассказа, который создавался у меня на одном дыхании, не прерываясь. Я решила впредь больше не вносить никаких существенных изменений, чтобы не испортить поток, в котором писалось начальное изложение. Правда, мне пришлось это сделать еще пару раз по совету Дины, пока она сама не поняла, что это только портит общую канву произведения.  В конце концов она  резюмировала, что  больше не будет лезть со своими комментариями, пока я не закончу  историю до конца. 

Часа через четыре, перед сном, я вошла опять в секретный аккаунт, чтобы исправить пару грамматических ошибок, обнаруженных мной, когда я решила спокойно прочитать еще раз, что написала, будучи в волнительном состоянии. Я сразу же увидела сообщение от Виджея: «Where r u?» Честно говоря, я совсем не ожидала от него реакции. Почему-то в моей голове было предположение, что он будет получать от меня послания, но оставит их без ответа. Мысленно отметив, что  думать за других людей является верхом невежества, я ответила: «I m home». 

На следующий день, все еще находясь в состоянии вдохновения, я накатала третью часть, также дав на проверку Дине. И  получив ее одобрение, отослала Виджею. Затем я пошла на встречу с дочерью в нашем любимом NRC кафе. Мы заказали  кофе и принялись обсуждать нашу, вернее, мою новую авантюру. Дина сказала, что у нее уже давно имелась мысль — написать произведение, которое отражало бы реальные события человеческой жизни, но с их подробным анализом с точки зрения развития души. Другие темы её не волновали. Она считала, что у нее и  у меня уже был достаточный для этого теоретический и практический багаж знаний. И эта моя история, главными участниками которой мы были вместе, как нельзя лучше подходила к её видению воплощения этой духовной тематики.

Дина предложила заказать по бокалу вина, чтобы отметить начало нашей инициативы  в рамках русских традиций — всегда пить алкогольные напитки за лучший исход нового начинания. Несмотря на то, что я не любительница подобных выпиваний, и употребляю их только для поддержки компании, я с удовольствием согласилась, чтобы не нарушать обычаев. Наша беседа потекла в более оживленном русле. Мы обсуждали всевозможные варианты нашего совместного творчества. В итоге мы решили, что писать повесть буду я, так как эта моя история, и никто другой не расскажет её лучше меня.  А уже потом в конце, когда она будет закончена, Дина  сможет  вносить в нее свои комментарии и, возможно, переведет на голландский или английский язык, так же с полной свободой права вносить туда свои дополнительные коррекции. Но это были наши предположения, а  Жизнь, как всегда, непредсказуема и не следует нашим планам. У нее есть свой собственный, неизвестный нам до определенного времени, сценарий. 

Вечером, уже находясь дома и анализируя то, что я написала днем, я подумала, возможно, Виджею  не очень приятно будет читать про себя некоторые вещи, о которых он не знал раньше, и они могут задеть его чувства. Я написала ему короткое сообщение, что если он не хочет, то я не буду больше посылать ему свой рассказ. Он ничего не ответил, что я расценила, как его согласие на продолжение. 

За вечерним чаем мы с мужем в беседе затронули тему Випассаны, и он предложил мне поехать вместе в Бомбей, в центр Global Vipassana Pagoda, который он уже давно хотел посетить. И к моему удивлению добавил: «Вот как раз ты сможешь встретиться в Бомбее с твоим другом, который как-то хотел научить тебя фотографическому искусству по скайпу». От неожиданности я широко открыла глаза и уставилась на него. И не думая, внезапно выпалила: «Я не хочу  ехать туда, потому что он и есть моя проблема, мой ментальный  вирус, о котором я тебе говорила месяц назад, когда утром в день Короля проливала слезы». Я не знаю, зачем я это сказала. Вероятно, потому, что я уже устала носить этот груз в моем сердце, и мне хотелось облегчить душу, чтобы не иметь таких, не очень нравственных секретов, от мужа. Его карие глаза почернели. Я видела такую реакцию уже пару раз в моей жизни и знала, что мои слова молниеносно проникли в его сердце, вызвав в нем  самое худшее предположение. Он спросил: «Ты встречалась с ним в Индии?» Я спокойно ответила, что, нет, подумав в уме: «К сожалению». Он тут же расслабился и успокоился, а его глаза приняли обычный коричневый цвет. Я хотела продолжить тему, но он сказал, что, в общем-то, ему не так уж и интересно это, потому что он, как мужчина, прекрасно знает, что стоит за этими виртуальными контактами. И только женщины с их романтическим восприятием мира могут пойти на поводу у мужчин по ту сторону компьютерного экрана и придумать себе истории Любви со страданиями и страстями. Он, как всегда, был прав с его логическими умозаключениями и, вероятно, с его собственным виртуальным опытом. Но от этого понимания мне легче не становилось. Я подумала, как странно мыслят мужчины, в данном случае мой муж. Если не было встречи, то и проблем нет. А проблема-то как раз присутствует,  и очень серьезная. Я вспомнила, что мне как-то мой муж сам и давал читать статью про измены. Но, видимо, он увидел в ней то, что было близко и понятно ему. А я сразу же выделила фрагмент, который полностью отвечал моему самочувствию и восприятию:

«Есть утверждение — если нет секса, то близкие отношения с третьим лицами — не измена. Скотт Вулли считает это эмоциональной изменой.  Признаки: налицо «физиологическая химия» — блеск в глазах, выброс гормонов, тонус при появлении «объекта», такая связь становится эксклюзивно интимной, этому человеку доверяют такие тайны и обсуждают такие вещи, каких не обсуждают с супругом, то что секса как такового нет — не отменяет того, что сексуальное влечение есть, и невозможность его воплощения только подливает масла в огонь. Такой человек «авторитетнее» партнера, ему готовы отдавать время и усилия в обмен ни на что и в целом налицо «отток энергии из пары». Такая связь — большая угроза браку, даже если секса так и не случится.»

На следующий день 28 мая я написала четвертую часть, уже входя во вкус литературного творчества. Разумеется, я совсем не чувствовала себя писателем, да я им и никогда бы не смогла быть, в силу отсутствия у меня творческой фантазии. Но рассказывать историю, которую я проживала на собственном опыте, осмысливая её в процессе написания, было для меня волнительно и интересно. И, конечно, главным фактором этой интриги оставался тот факт, что её повествование непосредственно получал главный герой этого романа.

Я отослала главу Дине и получила в ответ восторженный комментарий. Несмотря на то, что она прочитала уже много книг в своей жизни и в общем-то знает толк в этом, она еще никогда не испытывала такого удовольствия от чтения. На это я ответила, что она мне льстит. Дочь написала, что это был не комплимент, и она  вполне серьезно так считает. У меня, конечно, не было сомнений, что чтение этой повести было интересно ей в первую очередь потому, что она была одним из главных участников событий,  и  не знала заранее многих подробностей моего личного восприятия истории, которые ей, конечно же, были любопытны. 

Я поблагодарила её за моральную вдохновительную поддержку  и  отослала эту часть Виджею, как и предыдущие, через мессенджер секретного аккаунта.  Я решила перечитать эту главу, чтобы проверить, не было ли ошибок, как неожиданно увидела, что пришло сообщение от него: «R u at home now?” Я, не задумываясь, ответила: «Yes», — хотя у меня, конечно же, возникла вначале мысль, чтобы удрать от контакта. Но это было бы уже верхом глупости. Я посчитала бы это простительным в первое время нашего знакомства, но не сейчас, когда эта длительная история принесла столько изменений во мне. Он написал: «Good I want to talk to u N u can’t say no». «Хорошо. Я хочу поговорить с тобой, и ты не можешь сказать нет».

Ого! Мне понравилось это его выражение: «И ты не можешь сказать нет». Но я попыталась сопротивляться: «Of cause I say No. No Skype. It сompletely ruined my life. And I’m not alone home. And Dina will come in 5 min». «Конечно, я скажу «Нет». Никакого Скайпа. Он полностью разрушил мою жизнь. И я не одна дома. И Дина придет через 5 минут», — что было правдой, дочь действительно подходила уже к дому. 

В ответ я получила: «Ok but I would like to talk to u when u have time later. I really have too». «Ок. Но я хотел бы поговорить с тобой, когда у тебя будет время позже. Мне действительно очень нужно».

Я написала: «ОК. But only at chat.  Please, understand me correctly». «ОК. Но только в чате. Пожалуйста, пойми меня правильно».

То, в каком тоне он ответил, реально возбудило меня: «No, this conversation has to be face to face now». «Нет, этот разговор сейчас должен быть с глазу на глаз».

Мне безумно импонировала его мужская настойчивость, против которой не возникало желания сопротивляться, а хотелось просто по-женски мягко, достойно и безоговорочно подчиниться. И я ответила: «When I’m alone, I’ll report you. Perhaps, in 2 hours. But I do not know exactly». «Когда я буду одна, я сообщу тебе. Возможно, через 2 часа. Но я не знаю точно».

Он написал, что будет ждать моего сообщения в течение двух часов. 

В это момент я услышала, как открылась входная дверь, и пришла Дина с Прабджет.  Я спустилась вниз, поприветствовала их и поставила чай. Мы немного поболтали, и я рассказала ей о последних событиях. К этому времени я решила больше ничего не скрывать от нее, потому что уже устала от своих секретов, и мне не нравилось это состояние моего нравственного падения, как я рассматривала себя во всей этой истории. Выслушав меня, Дина заявила, что примерно через час они уйдут, и я смогу спокойно поговорить с  Виджеем. Но этот час растянулся на два, и к тому же, дочери, видимо, был интересен результат нашего общения, так как она сказала, что прогуляется  по ближайшим магазинчикам и вскоре вернется обратно. Я быстро привела себя в порядок, переоделась и отправила сообщение Виджею, что я нахожусь в сети скайпа. Он незамедлительно ответил, что будет на связи через 5 минут. Я, естественно, волновалась, но мое возбуждение перекрывало предвосхитительное чувство, что я сейчас его увижу, и от этого мне становилось радостно на душе, хотя в какой-то мере и тревожно. От предстоящего разговора можно было ожидать все что угодно.

Вскоре Виджей позвонил мне, и я кликнула на зеленый кружочек «ответить». 

Он появился в развалившейся позе перед экраном компьютера, с сигаретой в одной руке и с бутылкой пива Heineken в другой. Мое радостное настроение сразу же улетучилось, и я напряглась в ожидании не очень приятного разговора. Мне было сразу же понятно, что я ему совершенно безразлична как женщина, иначе он не предстал бы передо мной в таком виде, тем более что я ему в вежливой форме говорила раньше, что мне не нравится, когда он разговаривает со мной, держа сигарету в руках. Но, тем не менее, я улыбнулась и поприветствовала его.

Он сказал, что надо же, я знаю про него больше его самого. И добавил, что даже сам не помнит, в отличие от меня, что происходило с ним, например, 3 июля 2012 года. На это я ему шутливо ответила, что владею информацией о нем настолько, насколько возможно в моей ситуации. Он с сарказмом ответил: «I know, I know…» У меня не было идеи, о чем говорить, и я с легкой иронией заметила, что он с сигаретой, явно намекая на то, что это мне не по нраву. Он тут же потушил её и больше не брал в руки. Так же он больше не прикасался к бутылке с пивом.

Он спросил, какие у меня отношения с Диной. Я ответила, что все хорошо, и  мы с ней по-прежнему друзья. Он откинулся на спинку стула, сцепил руки за головой и, смотря в потолок, стал что-то говорить в немного недовольной форме, как будто жалуясь. Мне было плохо слышно, я с трудом улавливала смысл сказанного. Единственное, что я поняла, это слова: Дина, Амита и fight (борьба).  Из чего я заключила, что Амита рассказала ему о негативном противостоянии между мной и Диной. Он еще что-то говорил минут пять в таком же ворчливом тоне и сделал заключение, что чувствует себя «bad person» и думает, что я злюсь на него. Я поспешила ему возразить, что это не так — он хороший человек, и я не сержусь на него. Но с моим английским языком и волнением я не могла уйти далеко, и замолчала. Он спросил, почему я пишу эту историю. И, так как я уже говорила ранее, что в общении с ним по скайпу я могла говорить только правду, оставаясь самой собой, то я выпалила, не задумываясь, что не понимаю процессы, которые со мной происходят такое длительное время. Я сказала, что  испытываю к нему сумасшедшие чувства и думаю, если я напишу эту историю, то освобожусь от этого наваждения. Когда я произносила эти слова, то не понимала, откуда они взялись, у меня не было до этого таких мыслей. Но в тот момент я отчетливо осознала, что пишу эту историю именно с этим намерением — для исцеления самой себя. Он ответил: «Ну, если ты хочешь, то пиши, конечно». Я добавила, что рада, так как наконец-то смогла сказать ему в лицо про мои чувства. Это действительно принесло мне какое-то облегчение. Он спокойно изрек, что очень ценит мое признание. На этом мы оба замолчали и смотрели друг на друга. Пауза стала затягиваться, и я сказала, что не знаю, о чем еще говорить с моим слабым английским. На это он как-то утомленно ответил, что я могу разговаривать с ним по-русски и сообщить ему все, что мне хочется. Я улыбнулась, сказав, что, возможно, это и интересная идея, но не в этот раз, и предложила ему закончить разговор. На это я получила его стандартное, невозмутимое «OK», и отключилась в расстроенных чувствах.

Я так и не поняла, зачем он хотел пообщаться со мной на скайпе, и более того, совершенно не разобрала, что именно он говорил.  Самочувствие после этого разговора было абсолютно поганое. Так все красиво, как мне казалось, начиналось с написанием этой истории, и опять все было срублено на корню, благодаря этому пресловутому скайпу,  который как демон постоянно вмешивался на протяжении всего это долгого времени и рушил любое начинание. Конечно, дело было не в скайпе, но во мне, а он просто до сих пор являлся катализатором моих страхов, сомнений и неуверенности. 

Вернулась Дина, увидела мое расстроенное лицо и спросила, о чем он говорил. Рассказывать особо было нечего, и я вкратце передала смысл нашего разговора. Она сделала мне комплимент, что я очень хорошо выгляжу, несмотря на то, что на тот момент у меня была простуда и гриппозное состояние. У нее в руках был телефон, и она предложила мне сделать совместную selfie, от чего я отказалась, получив  в ответ от нее более чем раздраженную реакцию: «Конечно, для него ты готова на все, даже выйти на скайп, будучи в больном состоянии, сделать макияж и красиво одеться, а сделать со мной selfie — это тебя не интересует!» У меня не было никаких сил реагировать на её подобные выпады, и  я сказала, что пойду в душ, а потом спать. Она тут же развернулась и ушла домой, хлопнув дверью. 

Я проснулась утром с мыслью — закончить эту нудную, затяжную и странную историю, и больше не писать ничего. Но мне казалось удивительным, что, несмотря на достаточное количество негатива в ней, у меня ни разу не возникло раздражение против Виджея, никогда не было даже малейших обид на него. Я  всегда находила оправдание для любого его поведения, в чем Дина была действительно права. Чтобы эта ситуация не оставалась висеть в воздухе, я вошла в аккаунт, где у меня шла переписка с ним,  и отправила  ему сообщение, каждое слово которого я обдумала заранее, и не сомневалась в смысле моего послания:

«I’m sorry for all this situation. Please forgive me. I’m not angry on you. I blocked not you on FB. I blocked myself from my crazy feelings to you. You are not a bad person.  You are very good and beautiful man for me even if I really don’t know who you are. I really didn’t send a friend request from this FB account. It was an accident due to the sensitivity of ipad. And I’m very ashamed of it. And I had no plans to write you this story. This also happened itself. But now I stop all this bullshit and wish you all the best in your life. Goodbye.»

“Я извиняюсь за всю эту ситуацию. Пожалуйста, прости меня. Я не злюсь на тебя. Я блокировала не тебя на ФБ. Я блокировала себя от моих сумасшедших чувств к тебе. Ты не плохой человек. Для меня ты очень хороший и красивый  человек,  даже, если я действительно  не знаю, кто ты есть на самом деле. Я, правда, не посылала это приглашение в друзья с этого ФБ аккаунта. Это была случайность из-за чувствительности ipad. И мне очень стыдно за это. И у меня не было планов писать тебе эту историю. Это тоже произошло само собой. Но сейчас я останавливаюсь писать весь этот бред и желаю тебе всего самого хорошего в твоей жизни. Прощай”.